Роялти за ноу-хау переквалифицировали в дивиденды

Вознаграждение было установлено в виде фиксированного процента от чистого объема продаж (6%). Соответствующие расходы были вычтены для целей налогообложения прибыли, налог у источника не удерживался с учетом положений СОИДН.

По итогам проверки, налоговая инспекция пришла к выводу о том, что ноу-хау как такого и не было, а все выплаты на самом деле представляют собой распределение дивидендов.

На чем же была построена позиция налоговой инспекции?

• Большинство технологий, за которые уплачивалось роялти, по факту были переданы компании за год до заключения соглашения о передаче ноу-хау и, соответственно, не отвечали основному признаку ноу-хау — неизвестности потенциальному лицензиату.

• Интересно, что компания не отрицала факт «безвозмездного» использования технологий до заключения соглашения, сделав акцент на том, что с заключением соглашения у нее появилась обязанность по выплате роялти — в соглашении был даже предусмотрен пункт о распространении его действия на предыдущий период. По мнению же налоговой инспекции, принятие на себя обязанности по выплате вознаграждения за пользование сведениями, которые ранее были получены на законной и безвозмездной основе, не отвечает экономическим интересам и не характерно для гражданского оборота между его независимыми участниками. Налоговая инспекция даже сделала общий вывод о том, что в отношении договоров о передаче ноу-хау распространение их действия на предыдущие периоды недопустимо, поскольку это противоречит сути самого договора.

• Соглашение о ноу-хау предполагало нехарактерные для данного вида договоров условия — возникновение обязанности по выплате роялти было поставлено в зависимость от показателей работы налогоплательщика (если показатели были ниже установленных, то роялти не начислялись и не выплачивались) — по мнению налоговой инспекции, такие специфические условия свидетельствуют об ином экономическом смысле сделки.

• Что касается технической информации о работе оборудования и программного обеспечения, то она была предоставлена компании задолго до заключения соглашения о ноу-хау, когда учредитель внес производственное оборудование в качестве вклада в уставный капитал компании.

• Отдельные документы, представленные компанией в подтверждение расходов, представляли собой указания об изменении условий оплаты, спецификаций, правил, инструкций и т. д. и были больше похожи на административные распоряжения головной компании, а не на ноу-хау.

• Экспертиза, проведенная по инициативе налоговой инспекции, также подтвердила отсутствие ноу-хау. В завершение, налоговая инспекция сделала обобщающий вывод о том, что деятельность российской компании в принципе не обладает признаками экономической самостоятельности (учредитель осуществлял поиск и согласование покупателей/продавцов, вел с ними переговоры, генеральный директор компании был одновременно руководителем представительства иностранного участника на территории РФ, вся группа использует единый сайт и единый комплекс программных продуктов, т. д.). Суд первой инстанции счел все доводы налоговой инспекции убедительными и принял решение в ее пользу.

Что касается начисления налога на доходы у источника, то текст решения не содержит подробного обоснования, почему переквалификация была именно в дивиденды, а, например, не в прочий доход.

В то же время суд отметил, что переквалификация в дивиденды не нарушает прав налогоплательщика, поскольку в этом случае налог у источника исчисляется по ставке 15%, в то время как при переквалификации в прочий доход применимая ставка составила бы 20%. При этом тот факт, что в случае переквалификации в прочий доход налогообложения у источника с учетом положений СОИДН с Великобританией могло бы вообще не быть, судом не анализировался.