Евросоюз опубликовал свой "чёрный список оффшоров" и встретил поток критики

Конечными целями создания единого "чёрного списка оффшоров" заявлены:

Всего в европейский "чёрный список" вошли 30 стран и территорий:

По мнению евробюрократов, корпоративное налогообложение в ЕС уже давно требует кардинального пересмотра, поскольку текущая налоговая система была в основном сформирована ещё в первой половине 20-го века и не учитывает в полной мере текущие изменения международной бизнес-среды.  

Создание "чёрного списка юрисдикций" знаменует собой первый шаг в реализации Европой разработанного ранее "Плана действий", который включает в себя серию различных мер по введению консолидированной системы налогообложения европейских компаний, созданию гарантий справедливого налогообложения в месте извлечения прибыли, а также увеличения прозрачности и улучшения координации между властями стран ЕС в данных вопросах.

Одобренный европейский "чёрный список" вызвал мощную бурю негодования со стороны правительств юрисдикций-фигурантов списка и спровоцировал острые дискуссии по всему миру.

Правительство островов Антигуа и Барбуда призвало Еврокомиссию извиниться за включение данной юрисдикции в «чёрный список», назвав такой шаг «несправедливым», а сам список - «произвольным» и «несостоятельным». Премьер-министр юрисдикции Гастон Браун заявил о резком протесте правительства страны против позиционирования островов в качестве «налогового рая» и потребовал предоставить критерии, на основании которых юрисдикция была охарактеризована в качестве «не сотрудничающей по налоговым вопросам». По словам Брауна, Антигуа и Барбуда пока не получали от европейских стран никаких запросов о предоставлении налоговой информации, которые могли бы быть отклонены правительством юрисдикции. В то же самое время Браун отметил, что такие страны как Франция и Великобритания, с которыми Антигуа и Барбуда наладили торговые и финансовые отношения, в собственные национальные «чёрные списки» острова не включали.

Представители Сейшельских островов заявили, что юрисдикция была включена в чёрный список исходя из «неточной и давно уже не актуальной» информации. По словам местного министра финансов Жана Поля Адама, Сейшелы достигли значительного прогресса в вопросе соответствия стандартам ОЭСР в части международного обмена налоговой информацией. Юрисдикция уже имплементировала и реализовала на практике все без исключения рекомендации ОЭСР, несоответствие которым было основанием присвоения Сейшелам статуса несотрудничающего государства в 2013 году.

А власти Барбадоса намереваются официально оспорить факт включения Европейским Союзом в «чёрный список» не сотрудничающих по налоговым вопросам государств. Министр финансов Барбадоса Донвилл Иннис заявил, что местное налоговое управление никогда не получало от европейских стран запросов о предоставлении информации, а потому называть данную юрисдикцию «несотрудничающей» по меньшей мере странно и нелогично.

Министр финансов Бермудских островов Боб Ричардс назвал включение юрисдикции в «чёрный список» Европейского Союза «необоснованным и неоправданным», поскольку ни одна из стран ЕС не заключила такого количества налоговых договоров, какое смогла заключить данная островная юрисдикция. Более того, некоторые из стран ЕС располагают гораздо более слабыми механизмами налоговой прозрачности, по сравнению с аналогичными механизмами, действующими на Бермудских островах.

Представители парламента Гернси заявили, что юрисдикция была включена в чёрный список по ошибке и инициировали переговоры с ЕС об исключении острова из списка в самые кратчайшие сроки.

Сожаление по поводу включения в список выразил и Гонконг, правительство которого расценило такие действия как «совершенно необоснованные», поскольку данная юрисдикция всегда поддерживала и поддерживает международное сотрудничество в вопросе увеличения налоговой прозрачности и борьбе с уклонением от налогов, и подобное отношение европейских бюрократов к Гонконгу «разочаровывает и приводит в замешательство». Кроме того, было особо подчёркнуто, что Еврокомиссия не удосужилась предоставить возможности прокомментировать или пояснить свою позицию относительно включения территории в список. Власти Гонконга напомнили, что на сегодняшний день юрисдикцией заключено 32 соглашения об устранении двойного налогообложения и 7 двусторонних соглашений об обмене налоговой информацией. При этом 13 из этих договоров было подписано именно с членами ЕС, а еще с 5 членами ЕС в настоящее время ведутся переговоры о заключении налоговых соглашений.

Своё недоумение и возмущение по поводу включения в европейский список оффшоров выразили также власти Сент-Китс и Невиса, Багамских островов и Лихтенштейна.

Интересно, что «чёрный список оффшоров» ЕС подвергся жёсткой критике не только со стороны правительств стран-фигурантов списка, но и со стороны некоторых представителей ОЭСР - международной организации, которая продвигает по всему миру жёсткую анти-оффшорную политику. Так, глава Центра налоговой политики и администрирования ОЭСР, Паскаль Сент-Аман, назвал новую инициативу еврочиновников по созданию списка «абсолютно бесполезной», поскольку Еврокомиссия «очевидно не пыталась досконально разобраться в вопросе и смешала в одну кучу как явных и злостных уклонистов типа Панамы, так и юрисдикции, добросовестно поддерживающие инициативы глобальной прозрачности ОЭСР». Паскаль Сент-Аман также заявил, что критерии формирования списка, являются «произвольными, несправедливыми, субъективными и неэффективными» (напомним, что для занесения в европейский список не сотрудничающих стран юрисдикция должна быть включена в «чёрные списки» минимум 10 стран-членов ЕС, которые используют при этом различные критерии для формирования таких списков на национальном уровне).

Заключение

Явно непродуманный и волюнтаристский «чёрный список оффшоров» ЕС не является обязательным документом и не влечёт за собой никаких реальных последствий для включенных в него юрисдикций. Тем не менее, большинство включённых в него стран сочли такой шаг со стороны еврочиновников целенаправленным ударом по своей репутации. Потенциальные последствия этого европейского крючкотворства могут оказаться весьма неожиданными - оффшоры могут просто перестать стремиться к прозрачности несмотря на оказывемое на них давление. Ведь какой смысл для юрисдикций соблюдать новейшие международные стандарты информационного налогового обмена (и терять на этом доходы от своего оффшорного сектора экономики), если все эти усилия могут быть нивелированы одним документом, а юрисдикция так и останется в чёрном списке.