США постановил взыскать с Китая $24,5 млрд в связи с нарушением последним антимонопольного законодательства

На днях Окружной суд США по восточному округу штата Миссури (Суд) признал Китай, Коммунистическую партию, федеральные и местные министерства и ведомства, а также Институт вирусологии в Ухане и Академию наук Китая виновными в нарушении антимонопольного законодательства в результате сокрытия информации о COVID-19 и тайного накопления средств защиты в Китае и постановил взыскать с них около 24,5 млрд долларов США плюс проценты (3,91% годовых).

Иск против Китая не сразу получил зеленый свет. Изначально прокурор штата Миссури Эрик Шмитт (Eric Schmitt) «проиграл» дело, т.к. Суд посчитал, что у Суда отсутствует юрисдикция рассматривать иск против суверенного государства и его органов на основании Закона о суверенном иммунитете (Foreign Sovereign Immunities Act). Однако апелляция в лице Апелляционного суда восьмого округа США решила, что у США все-таки есть юрисдикция по одному из оснований иска.

Для успешного установления полномочий американского суда рассматривать иск против Китая суд должен был усмотреть изъятие иммунитета по основанию – «экономическая деятельность государства» (commercial-activity exception), причем в данном случае должно было быть установлено, что действие:

(а) было совершенно за пределами территории США, и

(б) было сопряжено с коммерческой деятельностью иностранного государства, и

(в) оказало непосредственное влияние / прямое воздействие на США (28 U.S.C. § 1605(a)(2)). 

Апелляция (голосами 2 к 1) согласилась с прокурором Миссури, что США имеют право судить Китай в своих национальных судах только по одному из оснований иска:

«Китай тайно аккумулировал у себя запасы средств индивидуальной защиты, пока весь остальной мир пребывал в неведении относительно болезни»[1], что дало ему возможность взять под контроль рынок и манипулировать им. Это свидетельствует о «монополистических действиях» Китая, который причинил экономические убытки (economic damages) штату Миссури, вынужденному покупать низкокачественные маски у китайцев и сталкиваться с дефицитом в момент, когда все-таки стало известно о вирусе и его эффектах.

В довесок Китай взял под свой контроль (took over) американские заводы по производству средств защиты, что позволило Китаю использовать внутри страны высококачественные изделия от американских производителей и продавать США низкокачественные средства по выгодным для Китая ценам. 

Один из судей не усмотрел непосредственного влияния / прямого воздействия на штат Миссури коммерческих действий Китая, посчитав, что ущерб возник в результате сложной последовательности различных факторов и событий, которые в итоге привели к ситуации с дефицитом масок, поэтому у национальных судов США нет права рассматривать иск против Китая.

В итоге первая инстанция вновь получила возможность высказаться уже по существу иска против Китая.

Китай и остальные ответчики участие в процессе не принимали (США сперва предприняли попытку вручить повестку и иск по Гаагской Конвенции 1965 г., но Китай отказался со ссылкой на ст. 13, поэтому США уведомили Китай по дипломатическим каналам).

Ввиду неучастия Китая в деле (иначе есть риск признать юрисдикцию США и потерять иммунитет) Суд имел право вынести заочное решение (default judgement) только в случае, если прокуратура США сможет доказать свои требования (обосновать иск), предоставив суду убедительные с т.з. суда доказательства (28 U.S.C. § 1608(e)). Проще говоря prima facie case. По этой категории исков стандарт доказывания ниже ввиду того, что у истца ограниченная возможность собирать доказательства против суверена и его государственных ведомств и агентств. Что-то подобное писал Суд ЕС по делам об оспаривании санкций, обосновывая возможность использовать публикации СМИ (различного калибра) в качестве мотивировки включения в санкции.

Суд начал с того, что Китай раньше всех узнал (как минимум в сентябре 2019 г.) о вирусе COVID-19 и его передачи от человека к человеку и стал не только тщательно скрывать от остального мира информацию о пандемии (стр. 6 решения), но и распространять ложные сведения. В то же самое время внутри Китая стали закрываться школы, изолировались заболевшие люди и лица, контактировавшие с ними. Только 31 декабря 2019 г. Китай все-таки признался, что вирус действительно существует (стр. 7 решения), а 20 января 2020 г. подтвердил, что вирус передается от человека к человеку (стр. 6 решения). При этом известно, что уже к 29 декабря 2019 г. Китай успешно завершил секвенирование генома вируса, однако запретил делиться этой информацией с остальным миром (стр. 9 решения). 

Суд посчитал, что пока весь мир пытался понять, что из себя представляет новый вирус, Китай уже обладал важнейшими сведениями и брал под контроль рынок средств индивидуальной защиты, стремясь занять монополистическое положение:

1. К началу февраля 2020 г. Китай национализировал американские заводы, находящиеся в Китае, по производству средств защиты и запретил поставлять средства защиты из Китая в США. В результате к марту 2020 года Федеральное агентство США по управлению в чрезвычайных ситуациях (FEMA) и Министерство здравоохранения и социальных служб (HHS) исчерпали запасы средств защиты, хранящиеся в Стратегическом национальном запасе HHS (стр. 11 решения). При этом до появления коронавируса в Китае государство уже производило половину мирового объема масок, а в начале пандемии Китай полностью монополизировал рынок средств защиты (стр. 12 решения).
2. Исследовательская служба Конгресса США пришла к выводу, что «в январе и феврале 2020 года китайское правительство организовало масштабную закупку средств защиты для Китая на мировом рынке, истощив существующие запасы в США и других странах, таких как Австралия и Канада» (стр. 12-13 решения). К примеру, в январе и феврале 2020 года Китай импортировал из одних только США в 16 раз больше медицинских масок, чем обычно, и все это на фоне сокрытия Китаем сведений о масштабах и распространении COVID-19. 

В итоге Суд пришел к выводу, что действия Китая усугубили нехватку медицинских товаров в США и других странах именно тогда, когда эти товары были нужны больше всего. Более того, последствия действий ответчиков для Миссури (и, по сути, для всей страны) продолжали ощущаться еще долгое время после их совершения: недостаток средств защиты и высокие цены на них – результат действий Китая, поэтому Китай нарушил антимонопольное законодательство, а именно положения 15 U.S.C. § 2 (никто не может «монополизировать или пытаться монополизировать... какую-либо часть торговли между несколькими штатами или с иностранными государствами». Это, кстати, тяжкое преступление, т.е. felony), у Миссури появляется право на иск по положениям 15 U.S.C. § 15, дающим право на компенсацию ущерба в тройном размере.

Штат Миссури продемонстрировал, что ему был нанесен значительный ущерб в виде:

(а) недополученных чистых общих налоговых поступлений (net general tax revenue) на миллиарды долларов в период с 2020 по 2051 гг., которые штат Миссури мог бы получить, если бы ответчики тайно не накапливали в Китае средства защиты. В качестве одного из обоснований размера ущерба был приложен отчет Dr. Joseph H. Haslag, профессора Миссурийского университета, который оценил ущерб в размере 8,04 млд долларов США (стр. 28-29 решения).

(б) повышенных расходов штата Миссури на средства защиты на общую сумму 122 941 819 долларов США. В первые месяцы пандемии Миссури потратил на средства защиты на миллионы больше, чем мог бы. В качестве обоснования истец ссылался на открытие источники за период с 22 апреля 2020 г. по 31 декабря 2020 г.

Общая сумма к возмещению – 8,162,941,819 долларов США, с учётом права на возмещение в тройном размере получилась сумма – 24,5 млрд. долларов США. 

Решение с интересной логикой.

По словам Генерального прокурора Миссури, представлявшего штат в Суде, Миссури собирается исполнять решение через обращение взыскания на китайские активы, включая сельскохозяйственные угодья в штате.

Министр иностранных дел Китая прокомментировал решение Суда, назвав иск необоснованным, и попросил «Соединенные Штаты вернуться к рациональности и исправить свои ошибки», заявил, что «Китай имеет право принимать ответные контрмеры в соответствии с международным правом для защиты своих законных прав и интересов»